Танец демона - Страница 30

Я погрузился в странное состояние, и оно казалось мне смутно знакомым. Прекрасное ощущение. Не стоило его забывать. Но одновременно с этим где-то внутри занозой засела боль. Старая, которую очень хотелось не вспоминать.

— Забываешь одно, забудешь и другое, Ян, — тихий-тихий голос, напоминающий дуновение ветра. — Ты всегда создавал и творил из своего собственного сознания. Из пережитого, как хорошего, так и плохого. Неужели так тяжело было нести бремя своей силы, что ты решил забыть меня?

Она смотрела на меня своими изменчивыми глазами, и волосы колыхались за её спиной туманом.

— Прости меня, моя госпожа, — прошептал я. — Я действительно не понимал, что придаю боли больше значения, чем удовольствию.

— Так поступают все, мой милый. Уроки, заправленные болью, запоминаются надолго. А то, что приносило удовольствие, воспринимается как нечто должное. Видеть плохое и не замечать хорошего — это в природе смертных, — она не могла стоять на месте, её длинная юбка вилась вокруг её ног пестрым размытым пятном.

— Неужели мы таковы?

— Да.

— Госпожа моя, кто я такой?

— Ты?! — её тихий смех, теплой волной прокатился по моему позвоночнику. — Ты мой повелитель! И ты мой партнер в Танце. Никто не отнимет у меня этого права — Танцевать с моим повелителем.

— Отнимет право?.. — прошептал я, наконец, начиная понимать. — Неужели?..

— Ты пошел на сделку, но не это страшно. Ты уже отдал часть платы. Но если ты отдашь остальное, то перестанешь быть тем, кто пригласил меня на Танец. И подчинишь меня себе, как подчиняли все Танцоры.

— Поэтому моя память была заблокирована? Чтобы я не помнил, что я не повелитель, а друг?

— Наверное… это решать тебе.

— Все Танцоры были таковы? Властные, безумные, жестокие, не знающие ничего другого, кроме Танца и своих амбиций?

Она казалась грустной.

— Да. Поэтому они и были уничтожены. Столь чистая демоническая кровь уже не была нужна этому миру. Однако они боролись до конца. И ты заключил сделку…

— Что за сделку я заключил?

— Не знаю, Ян. Меня там не было.

— Ты же моя сила! — я был потрясен.

— Тот, с кем ты заключил сделку — истинный демон. Я давно с ними не встречалась. Когда-то они не просто повелевали нами, а использовали. Поэтому мы так не хотим возвращения прежних времен.

— Мы?..

— Те, кого вы называете силой. Первый Танцор был не просто демоном. Он был величайшим из демонов. Не удивительно, что единственным из Танцоров, способным выжить хоть в каком-то обличии, оказался Первый.

— Там… в кабинете с Императором… — потрясенно понял я. — Там была ты.

— Да. Прости, мне пришлось тебя подтолкнуть. Император — единственный, кто мог снять блокировку Первого Танцора. В его крови — кровь того, кто повелевал изначальными. Он воистину Император.

— Значит, все эти сны — это ты послала их мне?

— Не совсем. Это твои сны. Просто я позволяла им пробраться на поверхность. А в последний раз послужила проводником.

Я молчал, пытаясь понять и принять тот факт, что мной манипулировали.

— Вот видишь, — тихий голос ворвался в мои раздумья. — Ты уже думаешь категориями тех времен, о которых не помнят даже твои предки. И я уже на грани круга Танца. Скоро ты перестанешь слышать меня.

— Ты… уйдешь от меня? — мой шепот напоминал хрип.

От её грусти хотело плакать, но глаза были сухи.

— Нет, мой господин и повелитель. Просто ты откажешься меня слушать. И никогда больше не позовешь в Танец.

— Я не хочу так.

— Тогда найди свой меч, Янус. Первый силен, но ты всегда был хитер. Твоя сила в уме, а не в простой силе. Твой второй меч — это разгадка.

И я протянул руку, как много лет назад:

— Госпожа, позвольте пригласить вас на танец.

Её руки протянулись ко мне:

— Конечно, я даю свое позволение, мой господин, — и глаза её сияли нестерпимым счастливым светом.

Я ненавижу предательства. Когда-то меня предали, это было очень больно, и я не забыл эту боль. Я не желал, что бы её глаза напоминали мои, глядящие из зеркала в тот момент, когда моя душа сгорала от боли. Мы все одиноки в этом мире, и надо беречь то мгновение, когда находиться кто-то, кто может разделить с тобой твое одиночество.

Какую бы глупость я не совершил в тот роковой час, когда потерял свою память, я собирался разобраться с этим. В моей жизни было три женщины, и я не собирался терять первых двух в лице третьей. Они слишком сильно впитались в мою плоть и память. Никто не посмеет отнять у меня того, что я получил кровью, болью и радостью.

Лабиринт видений таял и растворялся. Он не разрушался, а словно погружался в пространство вокруг. Янус стоял посреди залы с темным полом, подняв лицо к потолку. Глаза его были закрыты, а лицо пугающе безмятежно. Светлые волосы взмокли от пота и прилипли к щекам и шее. В опущенной руке замер, словно засыпая, меч. А на теле замедляла свое бешеное движение татуировка, пока не стала казаться снова обычным рисунком.

— Ян? — осторожно позвал Максимилиан.

Он медленно повернул голову и, словно нехотя, приоткрыл глаза. Повелитель Звезд вскочил на ноги, но остановил себя на полпути, — темные водовороты в глазах Повелителя Иллюзий сходили на нет, пока не остались лишь привычные голубые радужки со слегка расширенными зрачками.

— Да?

— Ты вспомнил?

— Не совсем, — признался тот, его тело постепенно расслаблялось. — Но кое-что узнал.

Астролог усмехнулся:

— Я, наконец, понял, что никогда бы не хотел оказаться в эпицентре твоего Танца, когда с тобой танцует твоя собственная Сила. Ты бы видел, что здесь творилось… Я думал, что свихнусь от всего увиденного, большую часть я вообще старался не понимать и не осмыслять. Я больше никогда не назову Каину сумасшедшей. Она проста и понятна мне. А вот ты… Ты настоящий сумасшедший, ты знаешь?